Неандертальский параллакс - Страница 26

Во главе стола сидела Бонни Джин Ма — европейского вида женщина с огромной гривой каштановых волос; фамилия досталась ей от мужа-китайца. Она была директором Нейтринной обсерватории Садбери и только что прилетела из Оттавы.

За длинной стороной стола сидела Луиза Бенуа, высокая красивая сотрудница обсерватории, которая находилась на вахте в пультовой, когда случилась катастрофа. Напротив неё сидел Скотт Нейлор, инженер из компании-производителя акриловой сферы, составлявшей основу нейтринного детектора. Рядом с ним расположился Альберт Шоуаноссовей, главный эксперт «Инко» по механике горных пород.

— Хорошо, — сказала Бонни Джин. — Последние новости таковы: начато осушение детекторной камеры, чтобы предотвратить ещё большее загрязнение тяжёлой воды. КанАтомЭнерго планирует отделить тяжёлую воду от обычной, а мы, теоретически, можем снова собрать сферу, заполнить её восстановленной тяжёлой водой и снова запустить детектор. — Она оглядела собравшихся в зале людей. — Но мне всё ещё хочется знать, что стало причиной случившегося.

Нейлор, коренастый лысеющий мужчина, заговорил:

— Я бы сказал, что сфера, содержащая тяжёлую воду, была разорвана внутренним давлением.

— Оно могло быть создано оказавшимся внутри человеком? — спросила Бонни Джин.

Нейлор покачал головой.

— Сфера вмещает 1100 тонн тяжёлой воды; добавьте человека весом в сотню килограмм — одна десятая тонны — и вы увеличите эту массу на одну десятитысячную. Плотность человека примерно такая же, как плотность воды, так что объём также увеличится на одну десятитысячную. Акриловая сфера легко такое выдержит.

— Значит, внутри сферы должно было произойти что-то вроде взрыва, — сказал Шоуаноссовей, черноволосый индеец-оджибве лет пятидесяти.

Нейлор покачал головой.

— Мы сделали анализ образцов воды из детекторной камеры. Никаких следов взрывчатых веществ — а таких, которые способны взрываться, будучи пропитанными водой, вообще-то не так много.

— Тогда что? — спросила Бонни Джин. — Мог это быть, я не знаю, прорыв магмы или что-то такое, отчего вода закипела?

Шоуаноссовей покачал головой.

— За температурой на обсерватории, да и на всей шахте, тщательно следят. Никаких изменений не зафиксировано. В каверне обсерватории она постоянно держалась на нормальном уровне в 105 градусов — это по Фаренгейту, по Цельсию сорок один. Жарко, но до точки кипения очень далеко. Помните также, что шахта находится в миле с четвертью под землёй; атмосферное давление там около 1300 миллибар, то есть на 30% больше, чем на поверхности. А при повышенном давлении температура кипения, разумеется, увеличивается, а не уменьшается.

— А что насчёт другой крайности? — спросила Бонни Джин. — Может, тяжёлая вода замёрзла?

— Она действительно расширяется при замерзании, как и обычная вода, — сказал Нейлор. Он нахмурился. — Да, это разорвало бы сферу. Но тяжёлая вода замерзает при 3,82 градусах Цельсия. На такой глубине не может быть настолько холодно.

Луиза Бенуа присоединилась к разговору.

— Что если в сферу попал не один человек? Как много материала можно в неё добавить, прежде чем она лопнет?

Нейлор на секунду задумался.

— Точно не скажу; мы никогда не делали таких расчетов. Мы всегда знали совершенно точно, сколько именно тяжёлой воды КАЭ собирается нам одолжить. — Он задумался. — Ну… не знаю, может быть, 10 процентов. Сотня кубометров или около того.

— Сколько это? — спросила Луиза. Она оглядела конференц-зал. — Эта комната в длину метров шесть, так ведь?

— Двадцать футов? — сказал Нейлор. — Да, примерно столько.

— И здесь десятифутовый потолок — это около трёх метров, — продолжала Луиза. — То есть, потребовалось бы добавить примерно объём этой комнаты.

— Более-менее.

— Это смешно, Луиза, — сказала Бонни Джин. — Вы нашли там только одного человека.

Луиза кивнула, соглашаясь, но потом подняла свои изогнутые брови.

— А как насчёт воздуха? Что будет, если в сферу закачать сотню кубометров воздуха?

Нейлор кивнул.

— Я думал об этом. Думал, может быть, в сферу попал пузырь газа, хотя не представляю себе, как он мог проникнуть внутрь. Образцы воды, которые мы взяли, демонстрируют некоторую аэрацию, но…

— Но что? — спросила Луиза.

— Ну, вода действительно была насыщена газом — азот, кислород, немного CO, а также немного габброидной каменной пыли и пыльцы. Другими словами, обычный шахтный воздух.

— В таком случае, он не мог исходить из помещений нейтринной обсерватории, — заметила Бонни Джин.

— Точно так, мэм, — сказал Нейлор. — Воздух в обсерватории очищенный; в нём отсутствует каменная пыль и другие загрязнители.

— Но единственная часть шахты, которая соединяется с детекторной камерой — это помещения обсерватории, — сказала Луиза.

Нейлор и Шоуаноссовей кивнули.

— О’кей, о’кей, — сказала Бонни Джин, складывая руки перед собой и сплетая пальцы. — Что мы имеем? Объём содержащегося в сфере материала увеличился, как мы думаем, на 10 процентов или больше. Это могло быть вызвано впуском сотни кубометров неочищенного воздуха — хотя, если только воздух не закачивали феноменально быстро, его бы сжало давлением воды, не так ли? И, в любом случае, мы понятия не имеем, откуда этот воздух взялся — определённо не из обсерватории — или как он попал внутрь сферы. Всё верно?

— Всё примерно так и есть, мэм, — сказал Шоуаноссовей.

— И этот человек — мы тоже не знаем, как он попал в сферу? — спросила Бонни Джин.